Приволжские дети войны делятся воспоминаниями

Любовь Ивановна родилась 27 сентября 1942 года в деревне Маслово Палкинского района Псковской области в семье Ивана и Марии Сергеевых. Отца своего она не видела, в январе 1942-го Иван Сергеевич ушел на фронт. Мама, Мария Федоровна, в свои 22 года осталась с двумя детьми, был еще старший сын, Николай, 1940 года рождения, и все они оказались в фашистской оккупации.

Псковская земля была оккупирована немецко-фашистскими войсками в августе 1941 года. Оккупационный режим — это сожженные деревни, разрушенные города, массовое истребление населения, голод, каторжный труд, вывоз людей на принудительные работы в Германию.  Политика геноцида и «выжженной земли» на оккупированной советской территории была традиционной формой действий немецких войск и их пособников, реальным военным преступлением, не имеющим срока давности.

«Меня, брата и бабушку, когда пришли фашисты, мама увела и спрятала в землянке в лесу, у болота.  Мама рассказывала, что фашисты ежедневно с раннего утра угоняли всех оставшихся сельчан, а это были женщины, дети и старики, на рытье окопов. Тех, кто не способен был работать, расстреливали. Ночью мама ходила к нам в лес, приносила поесть. А чем тогда питались, как вообще выживали, вспоминать страшно и горько до сих пор. Зимой раскапывали снег на полях, находили оставшиеся промерзлые картофелины, варили из них похлебку. Летом выручал лес — собирали ягоды, грибы. Так и жили мы с братом и бабушкой в лесу, и благодаря нашей маме, ее удивительной силе воли, стойкости, мы выжили. Когда фашиста прогнали, мы вернулись в деревню. Но не домой, дом наш сожгли, жили мы в погребе. Мама в колхозе работала, колхоз зерноводческий — выращивали пшеницу, рожь. Конечно, взять что-то себе было нельзя, все собранное зерно сдавалось государству. Мама говорила, как одна женщина на уборке спрятала за пазуху несколько колосков, так это обнаружили, ее судили, дали три года… Вскоре после войны мама завербовалась на работу в Архангельскую область, там требовались лесорубы. Мы с мамой переехали туда. Там дали комнату, мама была сучкорубом, платили хоть и маленькую, зарплату, а не трудодни засчитывали, как в колхозе. Как же там было холодно. У нас с братом была одна пара обуви на двоих, он в школу ходил в первую смену, а я во вторую. До школы было два километра, пока дойдешь, ноги замерзали, что их не чувствуешь.  Проучилась я три класса и больше в школу не ходила. И стала я нянькой, хотя сама еще была ребенком, — смотрела за грудными детьми у соседей, пока они на работе. За это мне давали хлеб — кусочек утром и кусочек вечером. В 1958 году, когда мне было 16 лет, мы переехали в Астраханскую область, в село Сасыколи, здесь стали работать в колхозе. Помню, вставала в четыре утра, шла топить теплицы, а для этого надо было еще и дров принести. Потом на быках возила воду — доеду на речку, начерпаю ведром большущий бак, и везу поливать теплицы, а летом — поля. Вечером опять шла за дровами и в теплицу, растапливала печь на ночь. Так и работала два года, а потом узнала, что в Астрахань на строительство Целлюлозно-картонного комбината требуются рабочие. Устроилась. Стала работать штукатуром в строительной бригаде. Там, на АЦКК, в 1961 вышла замуж за Николая Орехова, комнату там дали в семейном общежитии», — рассказывает Любовь Ивановна.

В семье Ореховых родилось четверо детей — Владимир, Виктор, Галина и Надежда. Но семейная жизнь не заладилась, и в 1964 году Любовь Орехова с детьми уехала из АЦКК и с тех пор живет в Началово. Здесь она стала работать в колхозе имени Шести павших коммунаров, в овощеводческой бригаде. Дали от колхоза дом. Так же, как и в Сасыколях, работала и в теплицах, и на полях. Перед выходом на заслуженный отдых несколько лет была уборщицей в районной администрации.

«Несмотря на все пережитые трудности, считаю себя счастливым человеком, я вырастила детей хорошими людьми, сейчас у меня 10 внуков и 15 правнуков», — говорит Любовь Ивановна.